Как Жуков для авиатора Штоколова написал технический документ и сделал певцом

Москва, 12:34, 05 Май 2017, редакция FTimes.ru, автор Татьяна Соломон.

На программных концертах знаменитого певца Бориса Штоколова часто просят исполнить романс «Послание на остров Бенеты» или другой знаменитый русский романс «Гори, гори, моя звезда».

Борис Тимофеевич исполняет и тот и другой просто потрясающе. И певец большого русского сердца, с могучим басом, посылает своим голосом как будто свет восходящей звезды…

Борис Штоколов побывалу нас, в Амурске, с концертами четыре раза, и два раза он выступал на стадионе в программе концертов «Огни магистрали» со своим другом пианистом Юрием Маевским. У меня об этих его посещениях и выступлениях и прекрасных днях общения с ним остались самые ясные воспоминания.

Александр Федорович Наумов, администратор от краевой филармонии, в 1970-1980 годы охотно приезжал в Амурск и организовывал там концерты артистов большой советской эстрады.

Он знал всех в Амурске и не только, и его тоже знали все…

Наумов, а для меня дядя Саша, москвич и знаток концертного певческого искусства, в юности видел даже выступления самого Федора Ивановича Шаляпина.

А мне в те годы просто повезло иметь знакомство с Наумовым, по-приятельски ждать с ним встречи.

Он когда привозил знаменитостей к нам в город, давал и мне возможность быть рядом с артистами, и даже представлял меня им:

— Это мой фотограф, уделите ему внимание.

Именно тогда Наумов предложил и Борису Тимофеевичу Штоколову:

— Вот строитель и фотограф, который знает, как выйти на крышу Дворца культуры так, чтобы сверху посмотреть на этот молодой город.

Штоколов в ответ с улыбкой подал мне свою руку. Мы обменялись приветствием, но на крышу мы не пошли, потому что до его концерта оставалось совсем немного времени, да тут еще случилась небольшая неприятность: оторвалась пуговица на его концертном фраке. Он собрался было эту злосчастную пуговицу пришить сам, но ведущая программы от Хабаровской филармонии, заслуженная артистка РСФСР Ирина Викторовна Никифорова взялась в тех условиях «ремонтировать» фрак.

Александр Федорович организовал небольшое чаепитие. Галина Фисун принесла все необходимое, создавая технические условия для творчества Бориса Томофеевича своим поступком.

После чая Борис Тимофеевич подобрал к белой рубашке белую бабочку-галстук, надел свой отутюженный фрак, и показался мне в тех условиях особенно необыкновенно красивым и симпатичным.

В комнате находился и пианист Юрий Маевский, молодой музыкант от Ленинградской консерватории, проглядывал какую-то то ли техническую документацию на новый инструмент, то ли ноты, не помню точно.

А Борис стал «настраивать» свой голос.

Во всем его облике чувствовалась высота независимости, ясность образа, русская широкая натура.

Но уже зажурчал, зазвенел звонок, и собралась в зале наш нетерпеливая публика. Пришли именно те, кому необходима классика как в музыке, так и в поэзии. Можно было оставаться в радости за то, что в городе Амурске и в то время стремились к свету настоящего искусства.

Борис Штоколов каждый романс пел так сильно и образно, что казалось его голосу было тесно в корпусе железобетонного Дворца культуры Амурска.

Звучали в ритме и музыке стихи Пушкина, Лермонтова, Тютчева, Тургенева, Толстого, Есенина, их напевная, складная завораживающая красота голоса волновали слушателей.

После концерта во Дворце культуры у меня осталась одна неплохая пленка черно-белого негатива отснятая именно тогда. Шли, толкаясь и чередуя друг друга, годы. Я с волнением слушал снова, уже по радио и ТВ выступление и романсы Бориса Тимофеевича.

К тому же, он, уезжая подарил мне свою пластинку. А как главное событие того года – он побывал в моей мастерской, посмотрел на большую кедровую доску, на которой я топором вырубил именно его — богатырский образ певца.

Борису Штоколову моя резьба по кедру ему понравилась, и он сказал:

— Портрет мой получился в динамике, а я до этого три недели позировал скульптору Михаилу Константиновичу Аникушину, и пока результата нет, он отложил эту работу на будущее…

Не знаю, как бы на эту смелую вашу работу посмотрел признанный монументалист, на мой же взгляд, ваш руленный грубый стиль ближе к правде жизни и моему образу.

Юрий Маевский увидел схожесть образа Бориса Штоколова с мореплавателем. Ведь романс «Гори, гори, моя звезда» посвящен исследователю Арктики Александру Колчаку. Написала это стихотворение молодая женщина, возлюбленная в А. Колчака.

Сам Штоколов в молодости служил в морской авиации. И море и волны, ему знакомы с детства. А вот во время войны посчастливилось ему попасть на один конвойный крейсер.

Посмотрели в военкомате документы, покумекали, и служить, однако, Штоколова призвали не в морской флот, а в морскую авиацию. Парень он сильный был и умелый, что и надо для дальних полетов…

Справка: Страна разработчик самолета: СССР. Первый вылет модификации этого самолета -1949 год. Конструкция: ОКБ Туполев, назначение — дальний бомбардировщик Ту-80. Сразу же после создания ТУ 4 в 1947 году начались работы по его совершенствованию, поскольку его дальность была недостаточна для полетов до США, главного вероятного противника Советского Союза. Закономерно, что вместо Ту-4 появились самолёты ТУ- 80 и ТУ -85. В те годы в СССР активно шло оформление технической документации на него, и дальнейшая разработка ТУ 85, как ядерного бомбардировщика.

Как раз в это время (1955-1957), когда Штоколов служил в авиации, министром обороны был Георгий Константинович Жуков. Тогда у морских авиаторов и был сформирован свой творческий клуб, где пели и танцевали сами летчики, так сказать полковая художественная самодеятельность .

И вот, как-то этот полк торпедоносцев морской авиации, где служил наш герой и певец, посетил министр обороны Жуков.

Стараясь угодить начальству, решили ему показать концерт, в котором пел именно Штоколов.

Закончился концерт пением Штоколова, и Жуков не уехал, а поднялся на сцену клуба и поздравил всех авиаторов с успешным выступлением. А самому Штоколову сказал вот что:

— Ты знаешь, Борис, есть такое стихотворение «Певец во стане русских войск» -Жуковского. И тебе тоже надо не терять время зря. Поезжай-ка ты с моим документом, что я сейчас напишу, учиться прямиком в консерваторию. Мне кажется, что на флоте без тебя обойдутся. А в русском искусстве пения тебя, если останешься просто поющим авиатором, будет не хватать. И Жуков не ошибся в Штоколове, тот стал прекрасным русским певцом романса.

А. РЕУТОВ