«Генетическая оккупация» или демографическая тревога? Кто и зачем подменяет разговор о будущем России
Москва, 16:00, 13 Ноя 2025, редакция FTimes.ru, автор Елена Галицкая.
Новость, разошедшаяся по соцсетям под громким названием «Генетическая оккупация России», вызвала бурю эмоций. Телеканал «Царьград» опубликовал материал, где утверждается, что «русских планомерно заменяют мигранты». Поводом якобы стали выводы учёных с конференции «Генетика-2025», которые заметили сокращение доли «славянского населения» в крупных городах России и рост рождаемости у приезжих из Средней Азии и Кавказа.
Однако за эмоциональной риторикой скрывается типичная подмена понятий. Вопросы демографии и миграции действительно остро стоят перед страной, но превращать их в идеологический лозунг — значит подменять анализ страхом.
Откуда взялись «5% русских москвичей»?
Главное утверждение Царьграда — что в Москве осталось «лишь 5% русских, рождённых в столице три поколения подряд» — не подтверждается официальной статистикой.
По данным Росстата, доля русских в Москве в 2021 году составляла 77,5%, а в целом по стране — более 80%. Сокращение действительно есть, но не катастрофическое: за 20 лет оно составило около 6%.
Что же касается «трёх поколений москвичей» — такой критерий вообще не используется ни в одном переписном опросе. Это публицистическая формулировка, не имеющая статистического смысла.
Миграция как зеркало экономики
Россия исторически — страна притяжения миграции. В ней более 190 народов, и многие из них веками жили на её территории.
Однако трудовая миграция последних десятилетий — явление иного порядка. Приезжают в основном граждане Узбекистана, Таджикистана, Кыргызстана и Азербайджана. Они заполняют вакансии в сферах, где местные жители работать не хотят: стройка, ЖКХ, логистика, обслуживание.
По данным МВД, на 2025 год в России находится около 7–9 миллионов иностранных граждан, из которых трудовые мигранты составляют около 6 миллионов. Это меньше 5% населения страны.
Может ли такая доля «заменить» коренное население численностью 147 миллионов человек? Очевидно, нет.
Разный темп рождаемости — и что он значит
Да, у женщин-мигранток в России рождается в среднем больше детей, чем у россиянок. Но разница не так велика:
- у граждан России — 1,4–1,6 ребёнка на женщину,
- у мигранток — около 2,5–3 детей.
Однако, как показывает демографическая статистика, уже во втором поколении эти показатели выравниваются. Дети мигрантов, выросшие в России, адаптируются и воспроизводят ту же модель семьи, что и их сверстники.
Иными словами, демографическое «замещение» — миф, если речь идёт о длительной перспективе и естественной интеграции.
Откуда берётся тревога
Паника вокруг «исчезновения русских» — это не новая тема. Её регулярно поднимают в периоды экономических или политических кризисов. Так проще объяснить внутренние проблемы — не провалы в социальной политике, не отсутствие поддержки семьи и детства, а «чужих», которые якобы «захватывают страну».
Подобная риторика удобна для медиа, которые работают на эмоциях и ощущении осаждённой крепости.
Но она опасна: под видом «заботы о нации» формируется ксенофобская мифология, которая раскалывает общество, противопоставляя «своих» и «чужих».
Что происходит на самом деле
Россия действительно сталкивается с демографическим кризисом. Население стареет, смертность превышает рождаемость, а молодёжь уезжает за границу.
Но решать проблему можно только через повышение уровня жизни, развитие регионов, поддержку семей, снижение смертности мужчин, а не через страх перед мигрантами.
Кстати, власти уже несколько лет последовательно ужесточают миграционную политику:
- введены цифровые профили и реестры для контроля над иностранными работниками,
- ограничен въезд с семьями,
- усилены проверки на знание русского языка,
- проводятся массовые рейды и депортации нелегалов.
Таким образом, Россия движется не к «замещению населения», а к регулированию трудовой миграции в соответствии с потребностями экономики.
Главный вопрос — кто рожает
Коренная причина демографического спада не в мигрантах, а в социальных условиях: дорогом жилье, нестабильной занятости, отсутствии доступных детсадов и уверенности в будущем.
Если русские семьи рожают меньше, то не потому что «их вытесняют», а потому что государство не создаёт достаточных стимулов для рождения детей.
Вот где скрывается настоящая угроза — не в «генетической оккупации», а в демографической усталости и экономическом неравенстве.
Сильная страна — не та, где ищут врагов внутри, а та, где ценят каждого гражданина, независимо от национальности.
И если Россия хочет выжить и развиваться, ей нужно не делить людей по происхождению, а строить общество справедливости, доверия и равных возможностей.
Пугать россиян «генетической заменой» — значит подменять реальную работу лозунгами.
А демографию, как и генофонд, спасают не страхом, а уважением к жизни, семье и человеку.
