Почему расстреляли Николая Вознесенского, которого Сталин называл своим преемником

Москва, 16:50, 29 Мар 2021, редакция FTimes.ru, автор Оксана Обадовская.

В 1948 году, в день своего семидесятилетия, Сталин назвал Николая Вознесенского единственным человеком, которому можно доверить государство. Слова вождя запустили ряд событий, которые изменили и погубили десятки жизней. До сих пор ведутся споры, был ли в этом план самого Иосифа Виссарионовича, или последствия оказались непредсказуемы даже для него.

История Вознесенского неоднозначна. В наше время невозможно четко установить помыслы и планы всех задействованных лиц.

Теории одобрения вождя

Когда Сталину исполнялось 70 лет, прямо во время празднования он неожиданно завел речь о том, что государству вскоре потребуется человек, способный взять в свои руки «бремя правления». Он назвал три фамилии, но среди них выделил одну — Вознесенский. «Я считаю, что лучше его кандидатуры у нас нет», сказал он присутствующим сопартийцам.

Новость о том, что Сталин видит на своем месте кого-то «чужого», заставила его приближенных испытать не самые приятные эмоции. Цепь решений была запущена.

Сейчас существует несколько теорий о том, зачем вождь признался, кого считает достойным правления. Одна из них гласит, что Сталин просто допустил ошибку, расслабился, на миг забыв, с кем имеет дело. По второй версии он не считал Вознесенского своим преемником, и назвал его имя, чтобы отвести угрозу от настоящего «наследника». Третья допускает, что Сталин вообще не собирался назначать кого-то взамен себя, а лишь хотел перессорить приближенных, чтобы укрепить свои позиции. Также есть допущение, что таким образом вождь хотел проверить Вознесенского на прочность. Зачем на самом деле был затеян этот разговор, в наши дни выяснить невозможно.

Обещание, которое не стоило давать

После заявления Иосифа Виссарионовича Вознесенский получил более пристальное внимание «сталинцев», решивших, что его нужно убрать. Начались попытки подловить преемника на «темных» делах.

Прошло всего несколько месяцев, как Каганович, и до того холодно относившийся к главе Госплана, дал задание своему заместителю написать письмо вождю. В нем говорилось, что вопреки наказу правительства обеспечивать Госпланом постоянный прирост производств, в I квартале нынешнего года он ниже, чем в предыдущем. С технической стороны это закономерно, ведь в конце года перерабатывается полученный урожай, что дает резкий скачок производства, а в конце зимы и весной сырья гораздо меньше. Однако дело получило рассмотрение.

Вопрос подняли на заседании Политбюро, и Вознесенский пообещал исправить ситуацию. У исследователей нет логичного объяснения этому поступку — он знал, что изменить ничего нельзя. Предположить, что глава Госплана не посмел спорить с вождем, будет неправильно, он оспаривал решения Сталина и до этого. В результате ему пришлось идти на преступление и показывать ложные отчеты с повышенными показателями.

Дело под записью «Не верю»

Вскоре после отчетов, порадовавших вождя, ему принесли записку от заместителя Вознесенского. Она направлялась самому главе Госплана, однако Берия сумел ее добыть с помощью доверенного человека. В записке выражалась тревога по поводу несовпадения данных в Кремль отчетов и текущей ситуацией на производстве. Сталин тут же собрал заседание.

На обсуждении возникшей проблемы Берия и Маленков предоставили целое досье против Вознесенского. Они собрали все провинности главы Госплана, в том числе заявления сотрудников о неуважительном отношении. Проведенные перед заседанием обыски показали отсутствие свыше двухсот секретных документов. В тот же день Вознесенского лишили членства в составе Политбюро и сняли с руководства Госплана.

Ситуация требовала дальнейшего расследования, обвинения выдвигались все большему числу лиц. Попытка лишить влияния одного человека превратилась в «Ленинградское дело», в котором пострадали многие лояльные ему люди. Сталин был разочарован, но расследовать действия самого Вознесенского требовал тщательно. На его деле рукой вождя написано «Не верю», что означает недоверие к содержащимся там обвинениям. Но и это не спасло. К высшей мере наказания был приговорен не только потенциальный преемник Сталина, но и часть его семьи.

Позже судья признался, что допустил при рассмотрении дела ошибки. Не будучи участником расследования, он не стал критически относиться к предоставленным материалам. Были также получены признания подследственных, подтвердившие вину. В уверенности, что следствие проведено честно, он подписал приговор.

Фальсификация материалов дела открылась только через четыре года. Верховный суд СССР пересмотрел дело и реабилитировал Вознесенского, а также некоторых других фигурантов расследования.